Другая кладовая была в личном пользовании тётушки, где стояло несколько сундуков своих вещей. А так же соседи приносили свои сундуки на хранение. Вот какой был надёжный дом.

Позади дома был небольшой фруктовый сад и сарай для хозяйственных нужд. В доме было 4 комнаты: Зала, гостиная, столовая, спальня и кухня. Стены были не оклеены и висело множество икон и фотографий. В зале висели две большие картины в массивных золочёных багетовых рамках.На одной были изображены рыбаки, а другая такого же размера – репродукция с картины художника Волкова. Изображающая посещение Петром Великим в Петропавловской крепости узника малороссийского полковника Полуботка, посаженного Петром за неподчинение России. Подписи под картиной не было и пока я не пошёл в школу и не научился читать. В журнале «Нива» я прочитал что это значит. Кроме того, над дверями из зала в гостиную висел портрет в красках царя Александра III и его жены Марии Фёдоровны. Изображены они были сидящие на балконе какого-то дворца. Кроме того на стенах были развешаны маленькие фотографии в стандартных рамках – виды Москвы. Как то «Царь колокол», «Царь-пушка», Храм Христа Спасителя, Красные ворота, триумфальные ворота, колокольня Ивана Великого и масса других. Одним словом, входя к ним в квартиру можно сказать без ошибки, что хозяева москвичи. Во всех углах комнат висели образа. В серебряных и золотых окладах. А в особенности у тётушки в спальне. В столовой у них ещё висела замечательная репродукция с картины «Христос в пустыне» Крамского.

Дяде Акиму в это время было лет 65. Но он выглядел гораздо старше своих лет. Плешивый, с большой седой бородой, но очень опрятный, тётушка очень следила за ним.

А он целыми днями, одетый в суконный тёмный халат, сидел у бокового окна в зале из которого хорошо было видно главную въезжую улицу в село. Оригинал дядя был большой. Почти в самом детстве был увезен в Москву. Родная мать у него умерла рано и был отдан в бетонщики, которые делали лестницы и полы из бетонных плиток.

Родился он в д. Степаново, на очень живописном месте, на реке Касть, где стояла водяная мельница. Дядя Аким был человек трезвый и к тому времени уже имел среднее состояние.

Дядя в Москве имел вес и много лет был церковным старостой в церкви Пимена Великого, в которой он сделал большой ремонт, который не возобновлялся до 1947 года.

Итак. Дядя, сидя у окна, завидев меня на улице, пятилетнего мальчишку-племянника, вдруг, кричит: « Душка, Душка, (это он так звал мою тётушку Евдокию, а она его не иначе как и на людях и наедине - Иоким Григорьевич), ставь скорее самовар! Племянник в гости идёт!» - не унимался дядя. Какой я ещё был гость в пять лет и ходил к ним чуть ли не каждый день».